Этот вечер, наверное, смело можно отнести к жанру поэзоконцерта, единственным «играющим» участником которого был А.Н. Волков, больше известный в нашем городе как проректор по воспитательной работе ЧГУ. Он пригласил на свой концерт, одновременно совпавший с днем собственного рождения, друзей, коллег, преподавателей вузов города, студентов. Зал был полной, атмосфера доброжелательной, сам артист, и на сцене и вне ее, блистал как мог, в белом как кубинский сахар артистическом костюме, с ярким красным галстуком на шее и черной фетровой шляпой на голове. Прикинь, прямо как сам В.В. во время своих знаменитых прогулок по Бродвею. Анатолий Николаевич начал свое выступление с ранних стихов Маяковского, когда в том, по всей видимости, еще бурлила юношеская жажда признания, желание быть непохожим на других, пылкая любовная страсть. Затем пошел «революционный период» (помните: «Здравствуйте, Александр Блок!»), сменившийся периодом переосмысления революционных перемен, сатирой, поездками по стране и в Штаты, закончившийся страстными партийными стихами о советском паспорте, «тысячах партийных книжках», и о том, что у «советских», впрочем, как и сейчас, наверное, «собственная гордость». Можно также отметить небольшой, но очень эффектный эпизод спектакля, когда Анатолий Николаевич, он же – В.В.М., вместе с ребятами из студенческого театра, сидевшими в зале, разыграли знаменитую игру Маяковского с залом «в вопросы и ответы». - Маяковский, мне не нравится ваше творчество! - И чем вы до этого додумались? - Головой! - Ну, так вот и садитесь на голову! … По признанию самого Анатолия Николаевича, Маяковский – его любимый поэт. Для всех знающих его, нет никакого сомнения, что так и должно быть. Когда человек органичен самому себе, то он органичен самому себе не только в жизни, но и в бане, и на сцене. То, что делает Волков в нашем череповецком искусстве (и педагогике), смело можно назвать «советской классикой». Маяковский, Есенин, Блок – все это мы, наше поколение, проходили еще в школе, видели на комсомольских собраниях, по телевизору. Не будем кривить душой, в те же семидесятые – восьмидесятые годы отношение к творчеству Маяковского было иронически-скептическое. Кругом – застой, тотальный формализм в общественной жизни, а он – о какой-то там «краснокожей паспортине». То ли дело – Ахматова, Мандельштам, Гумилев и прочий серебряный век! Нет, нет, перечисленные поэты – они вовсе неплохие! Но масштаб и свет их жизни ограничен сугубо личными переживаниями. Между прочим, я заметил, что те, кто когда-то, в семидесятые – восьмидесятые годы, боготворили этих поэтов, сначала были скрытыми диссидентами, затем немного подсуетились в демократическом движении начале девяностых, а сейчас – почти все сидят на каких–нибудь теплых местах в столичных и провинциальных банках и больше думают о своем кармане, как раньше о своем «эго». Волков – Маяковский не такой, ему подавай бурление, площади – палитры, общественную справедливость и высокое служение. Если ты не служишь высокой идее, то зачем ты? На фуршете, посвященной двум таким крупнейшим событиям в жизни ЧГУ проректор по научной работе этого университета Н.Шестаков сказал: - Спасибо, Анатолий Николаевич вам за то, что целых полтора часа, мы всем залом ностальгировали по прошедшим временам! В самом деле, услышав лет так пяток назад, со сцены страстные стихи о Ленине, мы, наверное, разглядывая такого артиста в бинокль, покрутили бы пальцем вокруг виска. Мол, мужик то навсегда остался там, в брежневском зазеркалье, - вон как здорово его там по мозгам ударило, истосковался по партийным и комсомольским собраниям! Но сейчас, на все это можно и нужно глядеть совсем другими глазами. Да и о какой ностальгии можно говорить, когда в зале, пусть не подавляющая, но очень большая часть присутствующих – это студенты. Им то о «времени колокольчиков» с чего бы плакать?! В нашем обществе, затюканном западной моралью, махровым индивидуализмом и всякого рода стимулами и бонусами, с самый большой дефицит сейчас – это дефицит гражданственности. Все зовут зарабатывать, крутиться, вертеться, подмазываться и манипулировать, но никто не зовет, извиняюсь, не призывает (!), служить, верить, надеяться, и, между прочим, отдавать другим гораздо больше, чем ты имеешь сам. И в этом, в погружении абсолютно советского по происхождению, воспитанию и мироощущению Волкова – Маяковского в сегодняшний «рыночный разгул - разгуляй», видится нам совсем новая эстетика, мощный системообразующий элемент – ген нового сознания, нового мироощущения основанного на том советском, что когда-то выглядело смешным минусом, а сейчас, на глазах, превращается в огромный – преогромный плюс, в том числе на гражданской лирике Владимира Маяковского и его современников.
