Президент страны поручил Федеральной налоговой службе (ФНС) задуматься над новыми источниками бюджетных доходов. ФНС проявила служебное рвение и предложила ввести налог на финансовые операции юридических лиц в размере 0,5% от суммы сделки. Дополнительные доходы федерального бюджета от фискальной «инновации» подсчитаны: около 400 млрд рублей. Обоснование нового налога по-детски простое – его уже используют в Западном полушарии.

Простое решение сложной проблемы

Действительно, налог на финансовые операции нашел широкое применение в Латинской Америке. Причем, как ни странно, зародился он в центре мирового капитализма – Соединенных Штатах. Когда в 1898 году правительство США вводили налог на банковские чеки в размере двух центов за каждую операцию, чтобы финансировать испанско-американскую войну, никто не мог предположить, что столетие спустя латиноамериканские страны сами будут использовать подобные налоги для решения бюджетных проблем. С 1976-го налоги на финансовые операции неоднократно вводились в государствах Южной Америки. В 2008 году они действовали в Аргентине, Бразилии, Боливии, Колумбии, Доминиканской Республике, Перу и Венесуэле.

Финансовый сектор имеет четыре типа налогооблагаемой базы: доходы, расходы, активы и суммы операций. Налоги на финансовые операции могут принимать самые разнообразные формы. Наиболее распространенными из них является налогообложение сумм, снятых с банковских счетов; с обналичивания чеков; с использования банкоматов; а также со взносов в погашение кредита. Кроме того, в Аргентине, Колумбии и Эквадоре налогообложению подвергались любые операции, связанные с банковским кредитом.

Кризис – плохой советчик

Как правило, решения о введении налога принимались в период бюджетного кризиса, чтобы быстро наполнить доходами государственную казну. В периоды нестабильности налог на финансовые операции, по оценкам Центра экономических исследований Международной финансово-промышленной академии, привлекателен для правительства по нескольким причинам:

· издержки сбора налога и администрирования минимальны, поскольку банки просто перечисляют часть облагаемой налогом суммы на счет правительства;

· налог собирается в режиме реального времени, благодаря чему правительство получает непрерывный поток доходов;

· налог на финансовые операции часто не имеет организованной оппозиции в обществе, поскольку он рассматривается как «налог на богатых»;

· как показывает латиноамериканский опыт, в течение короткого периода времени налог приносит существенные поступления в бюджет (из-за опасений вкладчиков, что их сбережения будут подвержены репрессивному налогообложению, происходит массовое изъятие денег с банковских счетов).

Если правительство обладает альтернативными способами финансирования государственных расходов, к налогу на финансовые операции следует прибегать только в крайнем случае. Он приводит к разрушению банковского сектора и способствует распространению теневых схем уклонения от налога. В течение первых месяцев после введения налога никаких изменений в поведении налогоплательщиков не происходит. Однако в последующем бюджетные поступления начинают сокращаться из-за уклонения от налогообложения. Чтобы компенсировать потери реальных доходов, власти вынуждены поднимать налоговую ставку, что приводит к еще большему сокращению налоговых поступлений. В частности, исследования по странам Латинской Америки показали, что увеличение налоговой ставки на 0,1% приводит к сокращению реальных бюджетных доходов на 0,18–0,30%.

Налоги на финансовые операции могут быть применимы только в краткосрочном периоде времени для сиюминутного решения бюджетных проблем. В среднесрочном периоде они вносят искажения в деятельность финансовых рынков и финансовых посредников. И в конечном счете налоги на финансовые операции не могут быть надежным источником бюджетных доходов