“Деньги приносят несчастье. Большие деньги — большие несчастья” — так думала Светлана Бачурина задолго до финансового кризиса и была непоколебима в своих суждениях. Знать бы ей тогда, что спустя совсем немного времени ей придется пересмотреть взгляды на жизнь.

Два года назад женщина из глухой деревеньки Ананьино Ярославской области нашла в снегу 300 тысяч долларов. Но себе не взяла — разыскала хозяина пропажи и вернула деньги ему.

Об этом трубили местные газеты. Чудачку приглашали в Москву на телевизионные ток-шоу. На странную женщину съезжались поглазеть со всех окрестных деревень.

Как сложилась жизнь героини из Ананьина — в материале специального корреспондента “МК”.

Глухая деревенька Ананьино расположена встык с городом Мышкин, который лет пятнадцать назад получил статус туристической вотчины. Тогда, в начале 90-х, один столичный предприниматель решил заработать денег на никому не известном дремучем городке. Сначала Мышкину придумали легенду про заезжего князя, которого спасла от укуса змеи обыкновенная полевая мышь. Затем в провинции выстроили первый музей водки, организовали выставку русских валенок и отгрохали целый мышиный городок.

Благодаря мышам нашлась в городе работенка для жителей окрестных сел. Так, Светлана Бачурина вот уже добрый десяток лет торгует около Музея мыши самодельными мышами.

Без пяти минут миллионерша

Светлана Бачурина — женщина строгая.

На контакт с заезжими идет неохотно. А уж разговоры двухгодичной давности о находке и подавно пресекает на полуслове.

— Вы лучше мышь купите, она вам денег принесет, — рекламирует сувенир Светлана. — Мышь — она ведь не иначе как к богатству. Это уж ученые всего мира доказали!

Вот глиняная тарелка с изображением мыши, рядом — магнит на холодильник в форме мыши, в сторонке свален ворох плюшевых, вязаных, плетеных, глиняных мышей.

— Раскупать нашу продукция сейчас стали плохо — раньше мышей на раз сметали. Не успевала вязать! Не пойму пока — то ли кризис сказался, то ли зимой покупатель не такой активный, — рассуждает Бачурина. — В прошлом году я за месяц по 10 тысяч зарабатывала, а сейчас дай бог три выручить…

— А вот не отдали бы 300 тысяч долларов — не жаловались бы на горькую участь, — корю Светлану.

— Вот так и муженек мой думает, — вздыхает собеседница. — Да бросьте вы — бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

Единственные покупатели разбежались. Светлана пригорюнилась. Закурила дешевую сигарету без фильтра.

— Мне ведь после той истории прохода не давали. Я на какое-то время даже работу бросила. Ведь как не встану у прилавка, тут же любопытные сбегались: “Правда, что ль, 300 тысяч отдала?..” Когда шла по Мышкину, ко мне только ленивые не приставали с расспросами. А за моей спиной земляки у виска крутили: дура, мол, не смогла распорядиться деньгами! До сих пор в магазин за продуктами захожу, а местные бабы ржут: “Вот, без пяти минут миллионерша пришла!” Конечно, кое-кто по сей день не верит, что я отдала все до копейки. Иногда являются ко мне, канючат деньги в долг. Я таких сразу за дверь выставляю. Причем вместе с журналистами, которые одолели меня. Помню, одно время чуть ли не каждый день под моими окнами люди с телекамерами паслись. Я же махну сотку для храбрости, выйду на порожек — и ну на них с матерком. Не та эта ситуация, чтобы трубить о ней на весь мир.

На мою просьбу очередной раз пересказать эту историю Светлана отмахивается:

— О чем здесь говорить? Возвращалась вечером домой из Мышкина в Ананьино. Рядом трусил мой верный пес Дружок. Шли мимо автодрома — я это место “траходромом” называю: туда олигархи с длинноногими девицами съезжаются погонять на авто. Вдруг пес рванул куда-то. Гляжу, роет что-то в снегу. Я бы сама и не заметила тот пакет, в котором была завернута борсетка с деньгами. Я как доллары увидела — перепугалась. Хотела было обратно сумку закопать. Но вовремя спохватилась.

Про находку Бачурина ни мужу, ни детям словом не обмолвилась. С подругами тоже не стала делиться. На деревне с такими вестями лучше держать ухо востро.

Ночь для Светланы выдалась бессонной. А утром женщина позвонила по телефону, указанному на визитке, которая тоже завалялась в борсетке.

На следующий день к дому Бачуриной подкатил бронированный “Мерседес” с московскими номерами. Хозяин пропажи сам не явился. Прислал охранника.

“Это тебе за честность!” — мужчина отсчитал Светлане 15 тысяч долларов.

— Я руками замахала: “Не надо мне ничего!” — смеется женщина. — А сама про себя думаю: “Возьму халявные деньги — так меня свои на селе прибьют за такую сумму”.

На том история могла бы и закончиться. И, кажется, все могли бы уж о ней позабыть. Но не тут-то было. Народная нелюбовь к Бачуриной обострилась с приходом кризиса.

“Врет она! Русский человек не может от дармовых денег отказаться!”

— Сама виновата, — корит себя Светлана. — Сдуру проболталась соседке о находке. А она, в свою очередь, разнесла весть по всему селу. Мы с ней с тех пор не общаемся.

Но не об этом печется сегодня Светлана.

Дело в том, что с тех пор деревня Ананьино разделилась на два лагеря. Одни не устают пенять односельчанке за то, что не поделилась деньгами с земляками. Другие попросту отказываются верить в эту историю.

Так, журналисты местной газеты “Мышкинские новости” наотрез отказались общаться со мной по поводу героини:

— Мы принципиально о Бачуриной не стали писать — только марать газету ее именем! У нее дети без хлеба сидят, жрать нечего, а она все байки травит, что деньги отдала! Врет она все! Просто захотелось засветиться, в Москву на ток-шоу на халяву прокатиться — вот и сочинила историю. А теперь, видно, стыдно стало, не знает, как в глаза журналистам смотреть. Вот и гонит всех. У нее тут врагов полдеревни накопилось…

Той же версии придерживаются сотрудники поселковой администрации.

— Бачурина спьяну, видать, ляпнула лишнего, а потом одумалась. Отродясь у заезжей публики не было таких денег. А коли и нашла бы Светка такую сумму — вряд ли отдала бы. Женщина она скупая. Да и потом, разве может русский человек от дармовых денег отказаться? Тем более когда она сама еле сводит концы с концами…

Вот такие люди живут в Ананьине. Но если одни просто не поверили Светлане, то другие осудили землячку за благородный поступок. Не лучшие времена переживает деревня, чтобы разбрасываться пусть и чужим добром.

— Дура наша Светка. Проявила никому не нужное благородство! Здесь выжить бы! Да хоть бы и за чужой счет! — судачат местные бабки. — Мы здесь бедствуем, а она такими деньжищами раскидывается! Могла бы с народом посоветоваться, прежде чем благотворительностью заниматься. Вон у нас на деревне несколько семей с голоду пухнет, у кого-то хата разваливается, а подлатать не на что, живут тут инвалиды, которым на лекарства не хватает… Короче, нашлось бы применение тем деньгам. Поделилась бы Светка с нами — ей бы только “спасибо” сказали. А сейчас с ней даже здороваться не хочется!

Кажется, и сама Бачурина уж не рада такому повороту событий. За всю жизнь себе столько врагов не нажила, сколько за какие-то пару месяцев после свалившейся на нее всероссийской славы.

— Мой муж как на двор ни выйдет — тут же его друзья обступают: “Дура твоя жена! Стало быть, и муж дурак! Зачем с такой дурой живешь?!” Домой супруг возвращался злющий — и ну меня пилить: “Зачем отдала 300 тысяч — не стояла бы сейчас на морозе со своими мышами”. Что мне ответить? Я ему сто граммов налью, он вроде подобреет. А недавно моего Алексея с работы уволили. Так он опять за старое взялся: “Какая же ты дура, что отдала! Сейчас бы с деньгами были. Потихоньку из кубышки доставали — никто бы и не узнал”.

Над младшим сыном Бачуриной, 15-летним Вовкой, в свою очередь, потешается детвора: “Мог бы самым модным парнем на деревне стать, а не в обносках ходить, коли мать твоя поумней была бы!”

А полгода назад кто-то из местных пристрелил Дружка, верного пса Бачуриной. Того самого, который нашел в сугробе 300 тысяч долларов. Отомстили люди Светлане за ее необдуманный проступок.

— На деревне с такой суммой не скроешься! Ну представь — оставила бы я эти деньги. Где бы я их обменяла, когда в Мышкине — ни одного обменного пункта! Мне бы пришлось в Рыбинск ехать, а уже там слух сразу бы разнесли: “У нищей Бачуриной доллары завелись”, — сетует Светлана.

До заката еще далеко, а она уже пакует нереализованный товар в мешок.

— Говорят, сегодня экскурсий больше не будет. Завтра тоже выходной. Буду вязать мышей, — вздыхает женщина. — За день можно двух-трех состряпать. Честно говоря, мне мыши уже осточертели! Ненавижу этих тварей, тошнит от них. Вот глянь на мои пальцы — все в мозолях. Маленькая мышь идет по 50 рублей, большая — по 150. Правда, уж ни маленькую, ни большую не берут…

И на прощание добавляет:

— Я и сама теперь сомневаюсь: может, зря отдала те деньги? Дети-то мои выросли, а работы на деревне не стало. И помочь мне им нечем… А вы все-таки купите у меня спицу с мышиной головой, не прогадаете — 15 рублей всего! Воткнешь эту спицу в дверной косяк — она богатство принесет. У меня такие спицы по всему дому торчат!

Ярославская обл.—Москва.